Девушка поспешила за ним, вновь дернула его за рукав.

— Что с тобой? Это же не экскурсия! А вдруг… — Тут и она увидела, на что он смотрит, и у нее перехватило дыхание. Синтия осторожно протянула руку и прикоснулась пальцем к скульптуре, но тут же вскрикнула и отдернула палец. Дернувшись, словно от удара электрическим током, она стукнулась животом о край стола. — Черт! — выдохнула Синтия. — Я вроде бы только что… — И замолчала.

— Что?

— Ничего. — Но она покраснела, и Стив понял, что правду ей говорить не хочется. — Эту штуковину надо выставить в музее ужасов.

Скульптурка изображала волка или койота, грубая скульптурка, примитивная, но столь выразительная, что заставила их забыть, по крайней мере на несколько секунд, что они стоят в шестидесяти футах от жертв массового убийства. Голова чудовища вывернулась под странным углом (почему-то Стив решил, что оно страшно голодно), глаза в дикой злобе вылезли из орбит. Отметил Стив и непропорционально большую морду, прямо-таки пасть аллигатора. Приоткрытую, с торчащими зубами. Нижняя часть скульптурки была отбита. От задних ног остались одни култышки. Поверхность изъедена эрозией. Кое-где скульптурка блестела, как маленькие камешки в корзинах. Рядом со скульптуркой, прижатая пластиковой коробочкой со скрепками, лежала записка: «Джим, что это может быть? Есть идеи? Барби».

— Посмотри на язык, — прошептала Синтия.

— А что такого?

— Это змея.

Да, змея. Может, и гремучая. Во всяком случае, с ядовитыми зубами.

Синтия вскинула голову. Ее широко раскрытые глаза переполняла тревога. Она опять схватила Стива за рукав, дернула.

— Чем мы здесь занимаемся? Это же не музей! Ради бога, пойдем отсюда!

Да, пойдем, подумал Стив. Только куда?

Впрочем, они успеют подумать над этим вопросом в кабине грузовика. Не сейчас. Он отдавал себе отчет, что здесь ничего путного в голову не придет.

— Слушай, а что случилось с радио? — спросила Синтия.

— Что? — Стив прислушался, но радио молчало. — Не знаю.

Лицо Синтии напряглось, она протянула руку к полуразбитой скульптурке. На этот раз коснулась ее между ушей. Вскрикнула. Мигнули огни под потолком, Стив увидел, как они мигнули, включилось радио. «Эй, парень, эй, Лили, незачем вам драться», — пела, прерываемая помехами, Мэри Чейпин Карпентер. Наверное, все еще выражала свою радость.

— Господи. Зачем ты это сделала?

Синтия посмотрела на Стива затуманенными глазами, пожала плечами и облизнула язычком верхнюю губу.

— Я не знаю.

Внезапно она поднесла руки к голове, сжала виски. Когда Синтия убрала руки, глаза ее очистились, но в них застыл испуг.

— Что за черт? — Она обращалась скорее к себе, чем к Стиву.

Он протянул руку, чтобы самому прикоснуться к скульптурке. Синтия ее перехватила.

— Не надо. Это мерзко.

Стив высвободился и опустил палец на спину волка (он как-то сразу понял, что это волк, а не койот). Радио тут же замолчало. И одновременно где-то за их спинами разбилось что-то стеклянное. Синтия взвизгнула.

Стив уже убрал палец. Он бы его убрал, даже если бы ничего и не произошло. Синтия права: ощущение мерзкое. Но в тот момент что-то произошло. В голове возникли какие-то странные мысли… Связанные с этой девушкой. Насчет того, чтобы что-то с ней сделать. Что-то такое, чего хочется, но о чем никогда не расскажешь друзьям. В порядке эксперимента.

Все еще размышляя об этом, стараясь вспомнить, о каком именно эксперименте шла речь, Стив вновь протянул руку к скульптурке. Неосознанно, но протянул. Идея ему нравилась. Просто позволить пальцу двинуться туда, куда ему хочется, забавная мысль, ничего не скажешь. Позволить ему коснуться…

Синтия схватила его руку и отвела от скульптурки, прежде чем палец Стива лег на спину волка.

— Эй, дружище, читай по губам: Я хочу уйти отсюда. Немедленно!

Он глубоко вдохнул, выдохнул. Еще раз. Вроде бы вернулся в привычный мир, но внезапно и на него навалился страх. Определить, чего он боится, Стив не мог. Да и не хотел. Совсем не хотел.

— Ладно. Пошли отсюда.

Держа Синтию за руку, он вывел ее в коридор. Один раз оглянулся, посмотрел на серую разбитую скульптурку, оставшуюся на столе. Хищная голова. Вытаращенные глаза. Слишком длинная пасть. Язык-змея. Подметил Стив и кое-что еще. Переливающаяся заставка и Гуфи исчезли. Экраны темные, от компьютеров отключили питание.

Вода выплеснулась из открытой двери кабинета, в котором стоял аквариум. Золотая рыбка лежала на ковре, широко открывая и закрывая рот. Что ж, подумал Стив, теперь мы знаем, что разбилось, нет нужды гадать.

— Не смотри, когда будем проходить мимо, — предупредил Стив. Просто…

— Ты слышишь? — прервала его Синтия. — Какие-то удары и взрывы.

Стив прислушался. Вроде бы только завывание ветра… но нет, действительно какие-то повторяющиеся звуки, похожие на удары.

Он огляделся. Ничего. Конечно, ничего и быть не могло, во всяком случае, здесь. Или он вообразил, что один из трупов спрыгнул с крюка и идет следом за ними? Глупость какая-то. Даже учитывая необычность ситуации. Впрочем, был еще один фактор, который не следовало сбрасывать со счетов. Эта скульптурка. Момент физического контакта с ней прочно запечатлелся в памяти. Словно что-то влезло в мозг Стива и начало там хозяйничать. Лучше бы он не заметил эту скульптурку. И уж конечно, не следовало ее трогать.

— Стив? Ты слышишь? Как будто выстрелы. Вот! И еще один!

Ветер завывал и завывал, что-то громыхнуло за металлической стеной ангара, отчего Стив с Синтией вскрикнули и прижались друг к другу, словно дети в темноте. Свалившийся предмет со скрежетом поволокло по земле.

— Я ничего не слышу, кроме ветра. Возможно, ты услышала, как где-то хлопнула дверь. Если вообще услышала.

— Громыхнуло трижды. Может, это действительно не выстрелы, а какие-то удары, но…

— А может, там что-то летает. Пошли, булочка, больше нам тут делать нечего.

— Не зови меня булочкой, а я не буду звать тебя тортом, — автоматически откликнулась Синтия, проходя мимо кабинета с аквариумом. Смотрела она при этом в другую сторону.

А вот Стив бросил взгляд в кабинет. От аквариума остался лишь мокрый песок, засыпанный осколками стекла. Рука упала на ковер неподалеку от стола. Ладонью кверху. На ладони лежала мертвая гуппи. Пальцы словно звали его: подойди, незнакомец, присядь, отдохни, mi casa es su casa [41] .

Нет, благодарствую, подумал Стив.

Он хотел чуть-чуть приоткрыть входную дверь, но ее вырвало у него из руки. Воздух перемешался с песком и пылью. Горы на западе полностью скрыла золотая пелена: песок и солончаковая пыль, подсвеченные последними лучами заходящего солнца, но Стив заметил появившиеся на небе первые звезды. Ветер дул уже с силой урагана. Через автостоянку в сторону дороги прокатилась ржавая бочка. Слева что-то дважды грохнуло, совсем как выстрелы. Синтия тут же прижалась к Стиву. Он повернулся на звук и увидел большой синий «дамстер». В этот самый момент ветер приподнял капот машины, потом уронил его. Вновь громыхнуло.

— Вот твои выстрелы. — Стиву пришлось кричать, чтобы перекрыть шум ветра.

— Ну… вроде звучало по-другому.

И тут завыли койоты. Сначала на западе, потом на севере. Вой этот напомнил Стиву документальные фильмы времен «Битлз», девчонок, вопящих что есть мочи при виде волосатиков из Ливерпуля. Они с Синтией переглянулись.

— Пошли. — Стив подтолкнул ее к грузовику. — В кабину. Быстро.

И они, обнявшись, поспешили к грузовику. Ветер дул им в спину. В кабине Синтия сразу же нажала кнопку блокировки двери со своей стороны. Стив последовал ее примеру, потом завел двигатель. Его мерное урчание и подсветка щитка, которую Стив сразу же включил, успокаивали. Он повернулся к Синтии:

— Так кому будем об этом докладывать? Остин исключается. Слишком далеко на запад, а все это дерьмо летит оттуда. Еще окажемся на обочине с заглохшим двигателем и не сможем завести его, пока не стихнет буря. Остается Эли, туда два часа езды, если ветер не перевернет грузовик, и Безнадега в миле отсюда.