— Я так сожалею о том, что произошло. — Стив понял, что с ними говорит настоящая Одри, а не то чудовище, что он видел перед собой. — Я не хотела никого убивать. Не прикасайтесь к кан тахам. Делайте что хотите, только не прикасайтесь к кан тахам!

Стив посмотрел на Синтию. Она — на него.

Ее мысли он прочитал без труда: Я прикасалась к такому камню. Дважды. Мне повезло?

Очень, подумал Стив. Я знаю, что тебе очень повезло. Повезло нам обоим.

Одри поплелась к двери, подальше от серых камней. В ноздри Стиву ударил запах крови и гниения. Он протянул руку, но не смог заставить себя прикоснуться к Одри, остановить, хотя она шла вслед за Ральфом и мальчиком. Стив не мог заставить себя сделать это, предчувствуя, что его пальцы провалятся сквозь ее кожу.

Теперь он слышал, как в теле Одри что-то лопается, трещит, отваливается. Ей удалось подняться по двум ступеням и выйти из будки киномеханика. Синтия, бледная как полотно, смотрела на Стива. Тот обнял ее за талию и увлек к двери, следом за Джонни.

Спуститься с короткого лестничного марша Одри не смогла, свалилась с последних ступеней. Что-то чавкнуло под насквозь пропитавшимся кровью платьем, но в Одри еще теплилась жизнь. Она поползла. Волосы ее висели патлами, к счастью, скрывая лицо. А в дальнем конце коридора, у лестницы, ведущей в фойе, застыл Ральф с Дэвидом на руках, не в силах оторвать глаз от приближающегося существа.

— Пристрелите ее! — проревел Джонни. — Ради Бога, пусть кто-нибудь пристрелит ее!

— Не могу, — ответил Стив. — Наверху оружия нет, только револьвер мальчика, а он разряжен.

— Ральф, спускайтесь вниз с Дэвидом, — крикнул Джонни. — Спускайтесь вниз, пока…

Но существо, в которое превратилась Одри Уайлер, уже не интересовал Дэвид. Оно достигло арки, ведущей на балкон, и поползло туда. И тут же застонали высушенные пустыней и изъеденные термитами деревянные балки. Стив поспешил за Джонни, его рука по-прежнему лежала на талии Синтии. С другого конца коридора к арке двинулся Ральф. Они встретились в тот самый момент, когда существо в пропитанном кровью платье добралось до парапета, идущего вдоль балкона. Одри уже переползла через куклу, оставив широкую кровяную полосу на ее пластиковом животе. Фрида словно надула красные губки, показывая, что ей такое обращение не по душе.

То, что осталось от Одри Уайлер, еще держалось за парапет, пытаясь подняться и перевалиться через него, когда опоры не выдержали и балкон с грохотом оторвался от стены. Поначалу он заскользил вперед, утаскивая с собой часть коридора и заставив Стива и остальных отпрянуть назад, как от разлома в земле. А затем балкон начал поворачиваться. Одри перевалилась через парапет, Стив заметил ее ноги, и тут же балкон с жутким грохотом рухнул на стоящие внизу кресла. Миниатюрным атомным грибом вспухла пыль.

— Дэвид! — крикнул Стив. — Что с Дэвидом? Он жив?

— Не знаю, — ответил Ральф. В глазах его стояли слезы. — Был жив, когда я вынес его из будки киномеханика, это точно, а вот сейчас я не знаю. Не чувствую его дыхания.

Все двери, ведущие в зал, распахнулись, пыль от рухнувшего балкона стояла и в вестибюле. Дэвида отнесли к одной из дверей на улицу. Идущий снаружи воздух отталкивал большую часть пыли.

— Опустите его на пол, — распорядилась Синтия, лихорадочно думая о том, что делать дальше. Но мысли путались. — Положите на спину. Выпрямите ему ноги. Раскиньте руки. Нельзя пережимать дыхательные пути.

Ральф с надеждой посмотрел на Синтию, укладывая вместе со Стивом мальчика на протертый до дыр ковер.

— Ты что-нибудь знаешь… об этом?

— Смотря что вы имеете в виду. Насчет первой помощи и искусственного дыхания — да, я училась на курсах. А вот насчет женщин, которые превращаются в маниакальных убийц, а потом гниют заживо — нет.

— Кроме сына, у меня никого нет, мисс. Он единственный, кто остался из моей семьи.

Синтия закрыла глаза, склонилась над Дэвидом и сразу почувствовала безмерное облегчение: мальчик дышал, пусть слабо, но дышал.

— Он жив. Я ощущаю его дыхание. — Она посмотрела на Ральфа и улыбнулась. — Меня не удивляет, что вы ничего не заметили. Физиономия-то у вас — сплошной синяк. Вот кожа и потеряла чувствительность.

— Да. Может, и так. Но я, наверное, просто боялся…

Ральф попытался улыбнуться в ответ, но без особого успеха. Он тяжело вздохнул и привалился к стене.

— Я собираюсь помочь вашему сыну. — Синтия всматривалась в лицо мальчика. — Я собираюсь тебе помочь, Дэвид. Позволь мне помочь тебе, хорошо? Позволь мне помочь тебе.

Она повернула голову мальчика набок, дернув щекой при виде синяков на его шее. В зале опять загрохотало. Видимо, рухнула та часть балкона, которая поначалу почему-то удержалась на месте. Однако Синтия даже не повернулась, продолжая пристально вглядываться в Дэвида. Пальцами левой руки открыла ему рот, наклонилась ниже, правой зажала ноздри. Приникла своим ртом к его рту и выдохнула. Грудь Дэвида поднялась повыше, потом опустилась, когда Синтия освободила ноздри и оторвалась от рта. Девушка зашептала ему на ухо:

— Возвращайся к нам, Дэвид. Ты нам нужен. И мы нужны тебе. — Вновь она наполнила его грудь воздухом и повторила: — Возвращайся к нам, Дэвид.

Пока он выдыхал воздух, попавший в его легкие с ее помощью, Синтия изучающе оглядела мальчика. Дыхание стало глубже, решила она, глаза так и ходили под посиневшими веками, а вот признаков того, что он скоро придет в сознание, не замечалось.

— Возвращайся к нам, Дэвид. Возвращайся.

Джонни огляделся, словно о чем-то вспомнив.

— А где Мэри? Вы ведь не думаете, что этот чертов балкон упал на нее, правда?

— С какой стати? — удивился Стив. — Мы же оставили ее со стариком.

— И ты полагаешь, что она все еще там? После всех этих криков? После того, как этот гребаный балкон рухнул вниз?

— Кажется, я вас понимаю, — нахмурился Стив.

— Нас опять ждет неприятный сюрприз. Я это знаю. — Джонни повернулся к Стиву. — Пойдем поищем ее.

Синтия оставила этот разговор без внимания. Она все разглядывала лицо Дэвида.

— Не могу понять, где ты сейчас, парень, но пора бы тебе и вернуться. Время седлать лошадей и отправляться в путь.

Джонни взял ружье, а винтовку протянул Ральфу:

— Оставайся с сыном и девушкой. Мы скоро вернемся.

— Да? А если не вернетесь?

Джонни поначалу не нашелся с ответом, а потом его лицо расплылось в широкой улыбке.

— Сожги документы, уничтожь рацию и раскуси капсулу смерти.

— Что?

— Откуда мне знать? Следуй голосу разума. Что еще я могу тебе сказать? Пошли, Стив. По левому проходу, если тебе неохота взбираться на гору Балкон.

Ральф проводил их взглядом, потом повернулся к Синтии:

— Что с Дэвидом, как по-вашему? Эта сука задушила его, и он сейчас в коматозном состоянии? Его друг был в коме. Когда он вышел из нее, все говорили, что это чудо, но я не пожелал бы такого злейшему врагу. Что с моим мальчиком?

— Я не думаю, что он без сознания, тем более в коме. Видите, как ходят глаза? Похоже, что он спит… или пребывает в трансе.

Синтия подняла голову и на мгновение встретилась взглядом с Ральфом. Тот опустился на колени, убрал прядь волос со лба Дэвида и нежно поцеловал его между глаз, где на коже появилась едва заметная морщинка, словно мальчик хмурился.

— Возвращайся, Дэвид, — прошептал он. — Пожалуйста, возвращайся.

Дэвид дышал тихо и ровно. А глаза под веками пребывали в непрерывном движении.

В мужском туалете Стив и Джонни нашли одну мертвую пуму со снесенной выстрелами головой и одного мертвого ветеринара с широко открытыми глазами. В женском туалете они не нашли ничего… так, во всяком случае, решил Стив.

— Посвети-ка туда, — попросил Джонни. А когда луч фонаря упал на матовое стекло, добавил: — Нет, не на окно. Ниже. На пол.